Вечером наша рота походной колонной вышла из деревни Бессменино и направились по дороге в лес. Видимость была плохая, еще дымились пожарища, но немцы заметили нас и открыли миномётный огонь. Без потерь прошли поле, углубились в лес и свернули на деревню Срезнево, на ходу развёртываясь в боевой порядок. Неожиданно нас обстреляли немецкие автоматчики. Минутное замешательство, затем , затем бросок и засада сбита, немцы оставив двух убитых трусливо бежали. Но мы были обнаружены.

   Вражеская артиллерия открыла по нам беглый огонь, снаряды густо рвались среди нас, послышались стоны раненых. Броском вперёд мы вышли из опасной зоны. Скоро лес кончился, показалась деревня.  Навстречу нам густо летели разноцветные трассирующие пули, гулко рвались мины, а в воздухе повисли осветительные ракеты. Открыв огонь из винтовок мы ждали отставших, готовились к атаке.

   Рядом со мной лежал политрук, он подбадривал нас, вперёд ребята, смелее, чем больше лежим под огнём тем больше потерь. С криком УРА!!! мы дружно бросились в атаку, ворвались в деревню. Немцы подожгли два дома и бежали в деревню Станишино. Мы потушили один дом, но в это время немцы, открыв по нам огонь из миномётов и пулемётов, перешли в контратаку. 

   Мы этого не ожидали и стали отступать , но командир роты, политрук и прибывший помощник комполка Щербак снова подняли бойцов в атаку. Немцы не выдержали и в беспорядке бежали в сторону деревни Броды, оставив на поле боя более двадцати убитых, в том числе два офицера.

   К нашим командирам привели пленного немецкого офицера, он был пьяный. На вопросы закоренелый фашист с нахальной улыбкой отвечал "рус капут”.

   Товарищ Щербак лично расстрелял фашиста. В это время в деревни Станишино шёл бой. Это наши соседи слева громили крупный гарнизон противника. Мы поспешили на подмогу. Сразу за деревней Срезнево  в роскошной возке с награбленным имуществом лежал немецкий офицер и его адъютант.

   В рукопашной схватке их убил молодой боец Фирсов, когда они пытались удрать. Командир роты объявил Фирсову благодарность и сказал ,  что представит его к награде . Рядом с возкой лежал ручной пулемёт, я попробовал из него стрелять и хотел взять себе, но командир не разрешил, тогда взял немецкую винтовку и опоясался пулемётной лентой, надо мной бойцы посмеивались, но за то патронный были у меня вольные.

   На рассвете мы вошли в деревню Станишино, здесь хорошо постарались наши соседи. По всей деревни стояли повозки с трофеями , и было много трупов.

   В этом бою были тяжело ранены мои товарищи Журавлёв и Дубровский, тоже доброволец 1925 года рождения, уроженец Ржевского района. Боевое крещение было принято. Так началась моя фронтовая жизнь.

   Не имея перевеса в численности и превосходства в вооружении, мы вели ночные обхватывающие бои, создавая видимость окружения. Мы наводили на немцев панический страх, вынуждая отступать, чем спасали жителей населённые пункты от уничтожения. Шли мы с непрерывными боями северным берегом Волги, освобождая деревню за деревней.

   После каждого боя редели ряды бойцов нашей роты, были убитые и раненные. 28 декабря рано утром мы перешли на южный берег Волги и заняли деревню Свистуново. Женщины, жители Свистуново, встречали нас со слезами радости, у многих в руках были продукты, хлеб, крынки с молоком. Родимые наши, зайдите, отдохните , обогрейтесь и покушайте, ведь всю ночь бились.

   Обидев женщин, мы отказались от их гостеприимства, прошли деревню и укрылись от лишних глаз и немецких самолётов в новом скотном дворе. Такой был приказ. Нас готовили к особому секретному заданию, о котором мы рядовые узнали вечером, когда находились уже в тылу у немцев.